Сапог с липким чмоканием слетает с ноги и падает на глиняный пол базы. Сгруппировываюсь и кратчайшим путем отваливаюсь в спальник: экономия сил – один из важнейших принципов диггеризма. Протягиваю руку к миске с тюрей (смесь размокших сухарей и остатков сахара) и запихиваю себе в рот горсть вязкой субстанции. Над головой нависает потолок грота Хаос – место нашей ночёвки в пещере Кёк-Таш, самое время подкрепиться и подумать о прошедшем.
          Везение началось в самом начале похода: заброска в промежуточную точку, избушку лесорубов. Поиски этой избушки осложнялись стремлением нашего проводника выбирать наиболее неверный путь. При учёте наших рюкзаков, дело это было нелёгкое. Слава богу, из жертв, павших от нечеловеческого труда, был только конь Гнедко. Последние несколько километров стимулом для перестановки ног ему служили черенок от вил, да мои способности в области конской разговорной речи. К избушке подвалили уже глубокой ночью. Утром, попрощавшись с обпившимся нашим спиртом хозяином коня, мы пошли на перевал, за которым находилось плато с пещерой.
          На плато нас встретил новый сюрприз: на месте входа в пещеру – маленькой дырочки, ведущей в первый колодец, нас ждало снежное поле. Искать пришлось методом тыка. Тык – наш босс Денис вскоре с матом ушёл под снег. Из образовавшегося отверстия потянуло родным пещерным теплом. Одеваем свою нелегкую сбрую и вниз в предвкушении согревания. Под первым колодцем нас ждал ещё один подарок Санта Клауса: ход в каменном завале завалило снегом. Следующие двое суток мы по очереди, кто берёзовым колом, а кто котелком, копали себе яму. Все санитарные удобства находились 25 метрами верёвки выше, на улице, что располагало к труду.
          Простывший Денис, мой сосед по спальнику, во сне трясётся, как вертолёт на взлёте. Время от времени приходится согревать его прижиманием, вовсе не из гуманизма, а просто от желания выспаться. Через час спокойного сна его снова начинает колотить и цикл повторяется.
          Во время спуска ему подфартило. В первом колодце он смог не только найти "живой" камень, но и уронить его на руку, пробив себе палец. При передаче транспортов с грузом перед пятым колодцем, я заехал ему по носу самым тяжелым транспортом с верёвкой и тросом на 7-ой шестидесятиметровый колодец. Но это не помешало ему дотащить нас до дна.
          Внизу под базой шумит безымянная подземная речка. Наши комбинезоны, которые так и не удалось отполоскать при купании в полусифоне после выхода на дно, болтаются там, придавленные камнями. Смотрю на часы – спать еще часов десять. Опять начинается тряска.
          Веревка уходит вниз в непроглядную темень, далеко внизу фонари уже спустившихся, вокруг теряются во мраке стены Большого Колодца. Съезжаю вниз и по ехидным взглядам понимаю: посадка будет "мягкой". Доставляю друзьям удовольствие: на полной скорости влетаю в глиняную лужу. Теперь отправляемся на поиски дна. По узким ходам ползём вниз, пуская ртом на выдохе пузыри в полужидкой грязи. На дно приходится ходить по очереди: ход такой, что двоим не расползтись. Ну вот и моя очередь, скатываюсь на спине по катушке в низкий грот с неглубоким озером вместо пола – приехали.
          Просыпаюсь и жру сухари от пайки оставшиеся после ужина – на часах 3 часа дня. С тоской смотрю на лежащий на каменной плите гидрокостюм. На свет фонарика он весело отзывается мокрым блеском. Поели и снова баиньки, тряска наконец-то кончилась.
          Ну вот мы и нашли эту новую, непройденную систему, про которую слышали до этого массу разных баек. Из исходных данных для поиска было: "да где-то дырка на стене, метра 4 высоты". Дырка нашлась, а вот четыре метра... Местность вокруг напоминает последние отделы кишечника Змея Горыныча. Увлекая за собой комки грязи, со свистом скатываемся вниз по катушкам из вязкой глины. Ход перед нами обрывается вниз, дальше небольшой, метров восемь, колодец. Зрячие утверждают что следов на его дне не видно, но нет ни времени, ни веревки, а через час от усталости поедет крыша: не спали уже больше 20 часов. Возвращаемся обратно под последний колодец и готовимся к подъёму наверх. Достаю наш перекус и пытаюсь заставить всех есть. Но единственное о чем мечтают все – сон. Пока Денис и я жрём всё, что жуётся, остальные одевают стремена для подъёма наверх. Пора и мне уносить ноги отсюда: одеваю стремена, пристраховываюсь и наверх. Ползу по стальному тросу выпуская из под гидрокостюма клубы пара, только через 40 метров будет полочка на стенке, на ней можно будет отдохнуть. Выбираюсь и сижу с остальными в небольшом гротике над колодцем – ждём Дениса, тот запутался в тросе из-за висящего сзади транспорта с грузом. Время от времени кто-нибудь начинает петь дурным голосом и пританцовывать – единственный способ согреться. Я скачу козлом, напевая песенку весёлых медуз. Через два часа наконец-то вытаскиваем транспорта, вскоре показывается тусклый фонарик Дениса – вылез. Съезжаем в полусифон и пытаемся смыть с себя толстый слой глины, впереди ещё катушка наверх с каскадом озер и небольшой колодец, а затем небольшой подъём по стенке, ещё катушка и база.
          Протягиваю руку к лежащей рядом со спальником каске – в ней мои очки. С удовлетворением узнаю, что они по прежнему целые: без них я превращусь в слепого Пью, а собаку-поводыря сюда не затащишь. Закрываю глаза и вижу стандартный спелеосон: лабиринты ходов, бегущих перед глазами.
          Осенью я ходил сюда с диггерами. Нам повезло именно как утопленникам, и мы попали в паводок. Всё время ощущал себя тараканом, которого хозяйка стряхнула с совка в унитаз. Со всех сторон хлестала вода, на четвертом колодце у нас унесло вниз транспорт весом килограмм 15, к счастью, мы нашли его прямо под водопадом, внизу. Дошли до пятого колодца. Но когда я спустился туда с верхней страховкой, понял, что по такому водопаду, 30 метров, мы не выйдем. Решили переночевать где получше и наверх. Лучше всего оказалось в русле небольшого ручейка: в других местах было куда более сыро. Побросали в него свой груз, несколько найденных камней и прямо на этой куче мокрой дряни в гидрокостюмах продремали часов 8. Сон сильно помог и взбодрев вылезли наверх, к солнцу и спирту.
          То ли правда слышу голоса, то ли глюк?
          Глюки бывают разные. Простой глюк от усталости ,типа мотыльков вокруг или светящихся рож на стенах гротов – это цветочки. А вот серьезный, многокомпонентный глюк – это вам не палец...
          Лет пять назад, одурев от выхода, лежу во влажном спальнике и то ли сплю, то ли балдею от запаха носков. Просыпаюсь от толчка и вижу над собой круглые глаза Дениса: "Давай сюда транспорт". Руки автоматически делают привычные движения. Хватаю спящего рядом Аркадия, передаю его Денису, тот тащит его дальше. "Мужики вы чего?" – хрипит тот сдавленно. "А чё мы, спим мы, а ты тут.."
         Звонит будильник пора чинить примус, есть и наверх. Интересно, мороз наверху или нет?